Письма из будущего

51. В молодости Анаами Баба еле сводил концы с концами и единственным источником его доходов было то, что он продавал мантры.
— Бабаджи,— пожурил его кто-то,— не пристало садху торговать Богом.
— Вы не купите у меня Бога даже при желании,— возразил Баба,— но специально для вас у меня есть отличная мантра!

52. «Не могли бы вы выразить свое учение одним словом?» — спросил Бабу Анаами Дасс. «Мое учение?— захохотал Баба,— Расслабься, сынок!»

53. Однажды к Анаами Бабе привязалась проститутка и ей даже удалось затащить его к себе домой. Она перечислила ряд услуг, которыми за небольшую плату мог воспользоваться Баба, но он только махнул рукой:
— Это все ерунда! Твое тело не стоит даже этого. Я заплачу, сколько ты захочешь, если ты дашь мне свою любовь.
— Такие вещи нелегко продавать,— возразила женщина.
— Тогда ты плохая проститутка,— заключил Баба.

57. Однажды ход мыслей Анаами Бабы принял такой дурацкий оборот, что он не на шутку перепугался, что впадает в старческий маразм, но сразу же успокоился, когда понял, что просто случайно настроился на ум Анаами Дасса.
«Анаами Дасс, почему я могу читать твои мысли?» — спросил Баба.
«Не знаю, Бабаджи. Почему?»
«Потому что это не твои мысли» — ответил Баба.
«А почему я не могу читать ваши?»
«Потому что это не твои мысли» — проникновенно повторил Баба и постучал Анаами Дасса по лбу.

58. Когда Анаами Баба приходил в храм Шивы для поклонения, он зажигал самые вонючие благовония, какие только мог найти. Кто-то наконец не выдержал и спросил, как же так можно? «А я не затягиваюсь» — невозмутимо ответил Баба.

60. «Бабаджи, вы умеете передвигать свою точку сборки?» — однажды спросил Анаами Дасс на свою голову.
«А что это такое, точка сборки?»
«Ну, это точка, в которой зафиксировано ваше сознание...»
«Во-первых, сознание не мое, — отрезал Баба, — а во-вторых, оно нигде не зафиксировано...»
«А в-третьих?» — участливо поинтересовался Анаами Дасс.
«А в-третьих, вот!» — сказал Баба и, треснув Анаами Дасса по шее, задвинул его точку сборки в такое место, что глупых вопросов Анаами Дасс никогда больше не задавал.

61. «Когда я был молодым бхагаватом, — рассказывал Анаами Баба, — мой гуру часто говорил мне, что я и есть Брахман, но я все равно просил дать его мне посвящение в какую-нибудь практику... Наконец, он не выдержал и сказал, что отморозкам вроде меня традиционно предлагается пранаяма — способ выработки психического тепла, и действительно — в конце-концов я оттаял... Ты понимаешь, о чем я, Анаами Дасс? Анаами Дасс!! Эй!!!»

62. «Если у камня нет мыслей, — спросил Анаами Дасс, — то чем это отличается от медитации?»
«Медитация, — ответил Баба, — это умение слушать, а не молчать. Иначе я мог бы просто дать тебе этим камнем по голове, приведя вас к общему знаменателю...»

63. «Вы постоянно бьете меня, Бабаджи, — пожаловался Анаами Дасс, — когда же это кончится?!»
«Это ничто, — усмехнулся Баба, — по сравнению с тем, что ты мне скажешь, когда я тебя убью».

64. «Бабаджи, неужели вы ни в чем не нуждаетесь?!» — спросили как-то Бабу.
«Ну, почему же, — возразил он, — просто мне нет нужды горевать по этому поводу».

65. «Моя жизнь была исполнена страданий, — признался Анаами Баба, — пока я считал ее своей. Люди всегда тормозят, когда дело касается того, что кому принадлежит».

66. «Бабаджи, я достиг нирвикальпа-самадхи!» — похвастался Анаами Дасс.
«Ну, и как там?» — заинтересовался Баба.
«Почему вы спрашиваете?! Вы-то об этом лучше меня должны знать»
«Ну, — сказал Баба, — когда-то я там действительно побывал, но это было так давно, что я все забыл»
«А где же вы каждый раз находитесь, когда сидите в своем кресле с закрытыми глазами?»
«Я просто сижу в своем кресле, закрыв глаза»
«Это и есть нирвикальпа-самадхи» — помолчав, сообщил Анаами Дасс.
«Правда? — удивился Баба. — Вот, значит, как это называется...»

67. Когда у Анаами Бабы выпал последний зуб, он заметил, что это сделало его лишь еще более загадочным. На вопрос Анаами Дасса: «Почему?» Баба ответил: «Пошому што пошимать меня штало ешо более шатрудшительно».

68. «Ты любишь меня, Анаами Дасс?» — спросил Баба.
— Не люблю, Бабаджи,— признался Анаами Дасс.
— И я тебя тоже — нет.
— Может быть, поэтому наша любовь не знает границ?— спросил Анаами Дасс и Баба засмеялся.