Из любимых книг. Настолько красиво, что просто не в силах прятать это "для себя"...
by
on 26.01.2020 at 21:16 (1094 Просмотров)
* * *
- *I want to be forever young, - в который раз пропел по радио Alfaville.
Мне б твои проблемы, подумала я. И тут же вспомнила о своих.
Вообще-то я о них думаю редко. Я только знаю, что они хранятся где-то там, в черной пустоте, и к ним в любой момент можно вернуться. Убедиться лишний раз, что решения у них нет. Если поразмыслить над этим, приходишь к интересным выводам.
Допустим, я решу их. Что тогда? Они просто исчезнут - то есть уплывут навсегда в то самое небытие, где и так хранятся большую часть времени. Будет только одно практическое следствие - мой ум перестанет вытаскивать их из этой черной пустоты. Так не состоят ли мои неразрешимые проблемы единственно в том, что я про них думаю, и не создаю ли я их заново в тот момент, когда про них вспоминаю?
(с) Виктор Пелевин. Священная книга оборотня.
* * *
Меня больше всего поражают две черты, которые радикально отличают сикхизм от всех остальных религий.
- *Какие же?
- *Во-первых, признание того факта, что Бог создал этот мир вовсе не с какой-то возвышенной целью, а исключительно для своего развлечения. На такое никто до сикхов не отваживался. И, во-вторых, богонаходительство. В отличие от других систем, где есть только богоискательство.
- *А что это такое - богоискательство и богонаходительство?
- *Помните эту апорию с казнью на площади, которая часто приводится в комментариях к сикхским священным текстам? Кажется, она восходит к гуру Нанаку, но полной уверенности у меня нет.
Сикх выпучил коричневые глаза и сразу сделался похож на рака.
- *Представьте себе базарную площадь,*- продолжала я.*- В ее центре стоит окруженный толпой эшафот, на котором рубят голову преступнику. Довольно обыкновенная для средневековой Индии картина. И для России тоже. Так вот, богоискательство - это когда лучшие люди нации ужасаются виду крови на топоре, начинают искать Бога и в результате через сто лет и шестьдесят миллионов трупов получают небольшое повышение кредитного рейтинга.
- *О да,*- сказал сикх.*- Это огромное достижение вашей страны. Я имею в виду улучшение кредитного рейтинга. А что такое богонаходительство?
- *Когда Бога находят прямо на базарной площади, как сделали учителя сикхов.
- *И где же он?
- *Бог в этой апории является казнящим и казнимым, но не только. Он является толпой вокруг эшафота, самим эшафотом, топором, каплями крови на топоре, базарной площадью, небом над базарной площадью и пылью под ногами. И, разумеется, он является этой апорией и - самое главное - тем, что сейчас ее слышит…
Я не уверена, что такой пример можно назвать апорией, поскольку в нем нет неразрешимого противоречия - хотя, может быть, оно как раз в том, что Бога находят посреди крови и ужаса.
(с) Виктор Пелевин. Священная книга оборотня.
* * *
- *Вы знаете историю про барона Мюнхгаузена, который поднял себя за волосы из болота?
- *Знаю,*- сказал шофер.*- В кино даже видел.
- *Реальность этого мира имеет под собой похожие основания. Только надо представить себе, что Мюнхгаузен висит в полной пустоте, изо всех сил сжимая себя за яйца, и кричит от невыносимой боли. С одной стороны, его вроде бы жалко. С другой стороны, пикантность его положения в том, что стоит ему отпустить свои яйца, и он сразу же исчезнет, ибо по своей природе он есть просто сосуд боли с седой косичкой, и если исчезнет боль, исчезнет он сам.
- *Это тебя в школе так научили?*- спросил шофер.*- Или дома?
- *Нет,*- сказала я.*- По дороге из школы домой. Мне ехать очень долго, всякого наслушаешься и насмотришься. Вы пример поняли?
- *Понял, понял,*- ответил он.*- Не дурак. И что же твой Мюнхгаузен, боится отпустить свои яйца?
- *Я же говорю, тогда он исчезнет.
- *Так, может, лучше ему исчезнуть? На фиг нужна такая жизнь?
- *Верное замечание. Именно поэтому и существует общественный договор.
- *Общественный договор? Какой общественный договор?
- *Каждый отдельный Мюнхгаузен может решиться отпустить свои яйца, но…
Я вспомнила рачьи глаза сикха и замолчала. Кто-то из сестричек говорил - когда во время неудачного сеанса клиент соскакивает с хвоста, он несколько секунд видит истину. И эта истина так невыносима для человека, что он первым делом хочет убить лису, из-за которой она ему открылась, а потом - себя самого… А другие лисы говорят, что человек в эту секунду понимает: физическая жизнь есть глупая и постыдная ошибка. И первым делом он старается отблагодарить лису, которая открыла ему глаза. А затем уже исправляет ошибку собственного существования. Все это чушь, конечно. Но откуда берутся такие слухи, понятно.
- *Что «но»?*- спросил шофер.
Я пришла в себя.
- *Но когда шесть миллиардов Мюнхгаузенов крест-накрест держат за яйца друг друга, миру ничего не угрожает.
- *Почему?
- *Да очень просто. Сам себя Мюнхгаузен может и отпустить, как вы правильно заметили. Но чем больней ему сделает кто-то другой, тем больнее он сделает тем двум, кого держит сам. И так шесть миллиардов раз. Понимаете?
(с) Виктор Пелевин. Священная книга оборотня.
* * *
Люди часто спорят - существует ли этот мир на самом деле? Или это что-то вроде «Матрицы»? Глупейший спор. Все подобные проблемы основаны на том, что люди не понимают слов, которыми пользуются. Перед тем как рассуждать на эту тему, следовало бы разобраться со значением слова «существовать». Вот тогда выяснилось бы много интересного. Но люди редко способны думать правильно.
Я не хочу, конечно, сказать, что все люди - полные идиоты. Есть среди них и такие, чей интеллект почти не уступает лисьему. Например, ирландский философ Беркли. Он говорил, что существовать - значит восприниматься, и все предметы существуют только в восприятии. Достаточно спокойно подумать на эту тему три минуты, чтобы понять - все другие взгляды на этот вопрос сродни культу Озириса или вере в бога Митру. Это, на мой взгляд, единственная верная мысль, которая посетила западный ум за всю его позорную историю; всякие Юмы, Канты и Бодрияры лишь вышивают суетливой гладью по канве этого великого прозрения.
Но где существует предмет, когда мы отворачиваемся и перестаем его видеть? Ведь не исчезает же он, как полагают дети и индейцы Амазонии? Беркли говорил, что он существует в восприятии Бога. А катары и гностики полагают, что он существует в восприятии дьявола-демиурга, и их аргументация ничуть не слабее, чем у Беркли. С их точки зрения, материя - зло, сковывающее дух. Кстати, читая ужастики Стивена Хокинга, я часто думала, что, будь у альбигойцев радиотелескопы, они объявили бы Большой Взрыв космической фотографией восстания Сатаны… Есть в этом маразме и серединный путь - считать, что часть мира существует в восприятии Бога, а часть - в восприятии дьявола.
Что тут сказать? С точки зрения лис, никакого Большого Взрыва никогда не было, как не было и нарисованной Брейгелем Вавилонской башни, даже если репродукция этой картины висит в комнате, которая вам снится. А Бог и дьявол - просто понятия, которые существуют в уме того, кто в них верит: птичка вовсе не славит Господа, когда поет, это попик думает, что она его славит. Беркли полагал, что у восприятия непременно должен быть субъект, поэтому закатившиеся под шкаф монеты и упавшие за кровать чулки были торжественно захоронены им в черепе созданного для этой цели Творца. Но как быть с тем, что берклианский Бог, в восприятии которого мы существуем, сам существует главным образом в абстрактном мышлении представителей европеоидной расы с годовым доходом от пяти тысяч евро? И его совсем нет в сознании китайского крестьянина или птички, которая не в курсе, что она Божия? Как быть с этим, если «существовать» действительно означает «восприниматься»?
А никак, говорят лисы. На основной вопрос философии у лис есть основной ответ. Он заключается в том, чтобы забыть про основной вопрос. Никаких философских проблем нет, есть только анфилада лингвистических тупиков, вызванных неспособностью языка отразить Истину.
(с) Виктор Пелевин. Священная книга оборотня.
* * *
- *Я в юности Кастанедой увлекался. А потом прочел у него в одной из книг, что осознание является пищей Орла. Орел - это какое-то мрачное подобие Бога, так я понял. Я вообще-то не трус. Но от этого мне страшно стало… В общем, пришел к православию. Несмотря на определенную двусмысленность ситуации. Я ведь тогда уже волком был, три года как приняли в стаю. Тогда у нас стая еще была, полковник Лебеденко жив был…
Он махнул рукой.
- *Осознание является пищей Орла?*- переспросила я.
- *Да,*- сказал Александр.*- В это верили маги древнего Юкатана.
Все-таки какой еще мальчишка, подумала я с нежностью.
- *Глупый. Это не осознание является пищей Орла. Это Орел является пищей осознания.
- *Какой именно Орел?
- *Да любой. И маги древнего Юкатана тоже, вместе со всем своим бизнесом - семинарами, workshop'ами, видеокассетами и пожилыми мужественными нагвалями. Все без исключения является пищей осознания. В том числе я и ты.
- *Это как?*- спросил он.
Я взяла у него сигару и выпустила облако дыма.
- *Видишь?
Он проследил взглядом за его эволюцией.
- *Вижу,*- сказал он.
- *Осознаешь?
- *Осознаю.
- *Оборотень - как это облако. Живет, меняет форму, цвет, объем. Потом исчезает. Но когда дым рассеивается, с осознанием ничего не происходит. В нем просто появляется что-то другое.
- *А куда осознание идет после смерти?
- *Ему нет надобности куда-то идти,*- сказала я.*- Вот ты разве идешь куда-то? Сидишь, куришь. Так и оно.
- *А как же рай и ад?
- *Это кольца дыма. Осознание никуда не ходит. Наоборот, все, что куда-то идет, сразу становится его пищей. Вот как этот дым. Или как твои мысли.
- *А чье это осознание?*- спросил он.
- *И это тоже является пищей осознания.
- *Нет, ты вопрос не поняла. Чье оно?
- *И это тоже,*- терпеливо сказала я.
- *Но ведь должен…
- *И это,*- перебила я.
- *Так кто…
Тут до него, наконец, дошло - он взялся за подбородок и замолчал.
(с) Виктор Пелевин. Священная книга оборотня.