Наше дивное завтра 2.
by
on 30.03.2023 at 00:43 (2764 Просмотров)
2.Пошел дождь, и обувь совсем расклеилась. Иван снял ботинки и пошел босиком, благо идти было недалеко.
«Староверов Иван Васильевич, номер 13, у Вас задолженность по оплате за жилье 8088 е-блей. Возможность пользования лифтом отключена» - поприветствовал мужчину электронный замок, прежде чем открыть дверь в подъезд. «Семь лет мак не родил, и голода не было» - съязвил Иван Васильевич, живший на четвертом этаже, и тут же пожалел об этом. На звук его голоса, как будто только этого и ждал, из двери квартиры на первом этаже высунулся нос упцидома (управляющего цифровым домом). «Номер 13, можно вас не секундочку» - произнес нос. Упцидом был напичкан чипами по самые уши, во всех смыслах, и ему не было необходимости полностью выходить в коридор, усилитель обоняния помогал распознавать людей даже через небольшой дверной проем. Староверов поморщился: «Я - Иван Васильевич!». «Да бросьте вы уже ваши допо-люционные замашки, у меня дело серьезное: дому понизили рейтинг, а значит и градус отопления. И все из-за Вас, ведь вы не вышли сегодня с утра на субботник» - воинственно раздувались ноздри.
В первый год после по-люции рабочую неделю увеличили до 6 дней, поэтому субботники проводились в воскресение. Конечно в те, в которые не было демонстраций. Ни в одном из этих мероприятий Иван никогда не участвовал, а потому такие обвинения в свой адрес слышал не в первый раз и знал, как поступать в подобной ситуации. Он поднес к носу упцидома старые туфли и четко и официально заявил: «проездной!». Чип в мозге управляющего имел широкополосное подключение к интернету и базу данных на 512 терабайт, но с нестандартными ситуациями никогда не справлялся. Не справился и на этот раз – нос поник, ноздри перестали раздуваться - судя по всему, пошла перезагрузка. Иван не стал ждать ее завершения и взлетел по лестничным пролетам наверх.
Маленькая однокомнатная квартира встретила хозяина привычной зябкой атмосферой. В Цифровую Эру дома отапливались по рейтинговой системе, а это значит что мерзли все.
Зябко кутаясь в старый домашний халат, Иван поставил ботинки на едва теплую батарею и полез проверять небольшой тайник, собственноручно выдолбленный им несколько лет назад в стене. Вот они, родимые, на месте! Рубли, самые, что ни на есть настоящие рубли! Старые, потертые, выцветшие, но настоящие. Двадцать пять банкнот пятитысячной номинации с изображением славного города Хабаровска. Существует ли он сейчас или нет, Ивану не было известно, как не было известно и о существовании остальных городов когда-то необъятной страны, в которой он родился. Сам он не имел права выезда из города и знакомых с рейтингом более 250 коробробаллов, которые это право имели, у него не было. Для получения такого количества единиц нужно было прогнуться перед системой совершенно неординарным образом. После этого человек улетал по социальной лестнице далеко наверх, становясь для обычных людей чем-то вроде легенды.
Иван Васильевич нехотя отщипнул от худой пачки одну купюру. В Цифровую Эру хождение старых денег было запрещено, но в городе существовала диаспора горцев, с которыми по-прежнему можно было торговать за наличные. Жила эта диаспора совершенно отдельно, анклавом, в старом, частном районе города, совершенно недалеко от центра. Держала скот, возделывала землю и каким-то совершенно непостижимым образом умудрялась заниматься контрабандой товаров при том, что никто из ее членов и не думал вшивать себе чип. Цифлиция (цифровая полиция) в гетто не заезжала, боясь оттуда уже никогда не вернуться, да и простым людям находиться там было небезопасно. Однако, у Ивана там жил давний приятель, с которым они еще до по-люции вместе работали и за это время съели пуд соли. Инвер, а именно так звали этого приятеля, даже в Цифровую Эру друзей не забывал и стабильно, на страду, приглашал товарища подзаработать наличности, чем тот непременно пользовался.
«Салам алейкум» - поприветствовал на входе в гетто Ивана его старинный знакомый. Весь район был утыкан камерами, поэтому Староверов совершенно не удивился тому, что его визит не стал неожиданностью. «Шалом, мусульмане» - сострил наш герой. Инвер скривился. «Доиграешься когда-нибудь, шутник. Чего пришел? Работы сейчас для тебя никакой нет» - произнес он с заметным акцентом. «За покупками» - Иван Васильевич поднял ногу и продемонстрировал свою старую обувь под разными углами наклона. «Это ты по адресу, есть у нас кое-что из старых запасов» - Инвер вел товарища под локоть по улицам частного сектора. Дома выглядели так, как будто их никто не ремонтировал со времен по-люции, что, собственно говоря и было правдой. Вдоль дороги бесцельно слонялись коровы и овцы, по дворам бегали курицы. Среди всего этого великолепия, то тут, то там, встречались группы горцев, которые оживленно дискутировали между собой на неизвестном Ивану языке и покуривали коноплю.
«За 4000 отдам, совсем новые, модные» - Инвер продемонстрировал бывшему коллеге яркие и блестящие, цвета ультрамарин кроссовки. «Ага, коллекция весна-осень 15 года до Цифровой Эры» - съязвил Иван: «послушай, мне ж не в цирке выступать, а на работу ходить в них». Горец обиделся и так прямо и сказал: «Обижаешь». Потом сделал мечтательно-задумчивое выражение лица и добавил: «я когда-то точно в таких же на дискотеку ходил, от девчонок отбоя не было».
- Других нет?
- Нет.
- За 1500 возьму.
- С ума сошел?! Я тебе, как брату, а ты вот как! Знаешь, как сложно их было достать?
- 2000?
- Ты меня совсем не уважаешь?! Это же фирменные, их в Китае делали!
- 2500?
- Подошва, смотри, прострочена!
- Ладно, за 3000 возьму, разбойник. Ты знаешь, что в е-блях они не больше 1000 стоили бы?
- Ну, где е-бли, а где мы, чего ж ты сюда пришел?
Иван Васильевич смутился от последнего вопроса. Отвечать правду про рейтинг ему совсем не хотелось, а врать людям вне системы было не в его правилах. Итак в мире стало слишком много лжи. Пожалуй, кроме нее ничего и не осталось. Ложь стала клеем, держащим больное последней стадией рака общество Цифровой эры на плаву. Убери ее – и не останется ничего, только зола из боли и отчаянья.
«3500 - последнее слово!» - Староверов начал медленно разворачиваться, с таким расчетом, чтобы его успели остановить. Расчет удался. «Ладно, я сегодня добрый, забирай» - уступил наконец-то Инвер. Сдачу у горцев давать было непринято, а спрашивать про это вообще считалось оскорблением, поэтому на оставшиеся 1500 рублей Иван взял себе весьма упитанную потрошенную домашнюю курицу.
Подачу газа в дом отключили. Ничего странного в этом не было. Напротив, было бы странно, если бы функционировали все удобства. Такого со времен по-люции не наблюдалось никогда. Если было электричество, то смело можно было быть уверенным, что нет либо воды, либо газа.
Курицу пришлось готовить в микроволновой печи. На счетчике намотало неимоверное количество е-блей к оплате за это, но Ивана это не остановило. Замученный вечно голодными вечерами в обществе миски червей и отрубного хлеба, Староверов смаковал каждую косточку, вспоминая давно забытый вкус из старых времен. Из глаз его обильно текли слезы, подсаливая поедаемое мясо, что было весьма кстати – соли дома не было, ведь она была запрещена в Цифровую Эру как несоответствующая здоровому образу жизни.