Наше творчество

[Тальчик]

Спасибо, рада, что понравилось) А то подобные творения у себя на страничке не опубликуешь, а хочется с кем-то поделиться
Насчет песать исчо, это зависит от вдохновения, оно у меня - товарищ приходящий. Я вот в 16 лет песню написала, даже сыграла на гитаре. Всем понравилось. И с тех пор ни одной собственной песни из меня не вышло)

[Nabat]

Я вот в 16 лет песню написала, даже сыграла на гитаре.

Выложи) Про мечты очень понравилось, весьма пересекается с личными ощущениями.

[arcmed]

Жил-был человек. Вполне обычный, внешне мало чем отличающийся, от окружающих его людей – две руки, две ноги, пальцы, в количестве пяти штук на каждую конечность, два глаза – чтобы видеть, два уха - чтобы слушать, одна голова.
Головой человек гордился больше всего, считая её главным своим достоянием. Несмотря на то, что он никогда не отличался особой аккуратностью, содержимое головы он всегда старался держать в чистоте и порядке. Кормил витающие в ней невесомые фантазии, старательно протирал и подолгу разглядывал мечты, выстраивал к ним лесенки из планов, бережно перебирал содержимое ящика воспоминаний и расставлял по полочкам разнообразные знания. Он старался, чтобы знания пополнялись как можно чаще, искренне полагая, что если кажется, что знание не нужно – его просто ещё некуда поставить, но место для него обязательно появится. Поэтому каждый день голова пополнялась новым содержимым, которое по возможности аккуратно расставлялось на свои места.
Так бы он и жил, но неприятности и разочарования не заставили себя долго ждать. Первая случилась, когда он был ещё совсем ребёнком. Он решил показать содержимое своей головы другим детям и с ужасом обнаружил, что мало того, что окружающие совершенно иначе обращались со-своей головой и относились к её содержимому – его голова казалась им либо слишком странной, либо совершенно не интересной! Позже, он множество раз сталкивался с этим, и смирился с тем, что у большинства людей голова устроена по-другому. Со-временем он научился показывать людям только те её части, которые могли представлять в их глазах интерес или были каким-либо образом полезны, и все вокруг были довольны. Но как же одиноко ему бывало!
Как же бывал он счастлив, когда рядом оказывался человек, которому было интересно то, скрытое содержимое головы, и который не считал, что в ней слишком много совершенно ненужных маленьких, крылатых фей-фантазий, не смеялся, разглядывая большие, прозрачные мечты, не приходил в ужас, увидев всю гамму сокрытых в голове и никогда не выставляемых напоказ эмоций. Но такие люди всегда были в дефиците.
Кроме того, чем дальше время шло, тем чаще человеку приходилось оставлять в голове то, чего бы ему не хотелось там видеть. Это называлось «обязательства». Обязательства постоянно требовали к себе внимания, они визжали и не давали заняться чем-либо другим, пока человек не отдавал им всецело всё своё время. Всё меньше и меньше времени мог он уделять тем вещам, которыми ему нравилось заниматься. Он знал, что у всех других людей тоже есть обязательства, и бывает, что их не меньше, а то и больше чем у него. Поэтому, стиснув зубы, он соглашался брать всё больше и больше обязательств и старался уделять им столько внимания, сколько они требовали.
Однажды он вдруг понял, что в голове не осталось больше места и ему больше некуда ставить новые обязательства. Всё что ему оставалось – отодвинуть мечты и планы, чтобы расчистить немного места. Теперь, каждый раз, когда он возвращался с новым обязательством, всё, что ему хотелось бы сделать немного отодвигалось, и поначалу он решил, что смог устроиться вполне комфортно.
Несчастье пришло внезапно. Как-то раз он увидел, что одной мечты не хватает. Опустив взгляд, он увидел пропавшую мечту. Расколотую. Мёртвую. Слишком далеко он отодвигал её, не замечая, что скоро она упадёт. Очень тяжело было ему на сердце, когда он избавлялся от осколков. Но когда это случилось в первый раз, он нашел достаточно сил, чтобы изготовить новую мечту, поменьше, и поставить её на место разбившейся. Но это происходило снова и снова.
Каждый раз он с ужасом наблюдал, как катится хрупкая мечта, как она немного замирает на краю и падает, как разлетается на осколки и свет перестает литься из неё, как многочисленные планы, ведшие к ней, в одночасье превращаются в ненужный мусор. Каждый раз его сердце сжималось и ныло. Он пытался рассказать об этом кому-то, но людей всегда мало интересовало содержимое его головы. Его мечты казались им смешными и непрактичными, и иногда ему даже приходилось с ними соглашаться.
- Ну так, что, подумаешь! – Говорили они, – сварганишь себе новую. Ты в этом деле мастер. Но у него уже не было сил, а обязательства занимали почти всё его свободное время.
Чем больше рушились мечты и планы, тем мрачнее и неуютнее становилось человеку в собственной голове. Фантазии чахли и умирали. Воспоминания теперь напоминали о несбывшемся. Знания казались ненужными.
И вот в один прекрасный день, человек обнаружил Шар. Размером он был приблизительно с горошину, чёрный, холодный и тяжелый. Человек не знал, откуда он взялся. Наличие этого постороннего предмета было ему неприятно, от него несло холодом и страхом. Он попытался спрятать его и забыть о его существовании, но Шар попадался на его глаза снова и снова, постоянно увеличиваясь в размерах. И он уже больше не вызывал страха, человеку казалось, что он манит его к себе, и он взял его в руки и принялся внимательно всматриваться в собственное отражение на черной, блестящей поверхности. На этот раз он не спрятал его, а наоборот – поставил на видное место.
Так как в глазах человека знания обладали первичной важностью, он принялся всё свободное время уделять изучению странного Шара. Теперь все прочие знания и интересы были задвинуты далеко к стенке. Всё в голове напоминало о Шаре. Книги о Шаре, фильмы о Шаре, музыка о Шаре. Появились новые фантазии – чёрные, с острыми клыками. Теперь человек боялся показать кому-то что творится в его голове, особенно тем людям, которые раньше не относились к этой самой голове сугубо отрицательно, потому что он очень боялся, что они изменят своё мнение о нём.
Шар уже достиг размера шара для боулинга. Большой и очень тяжелый, он катался из угла в угол, человеку иногда казалось, что люди рядом с ним не могут не услышать этого звука, но они ничего не слышали. Он проникся к Шару симпатией, ему теперь не хотелось отказываться от него. Иногда, после тяжелого, дня, полностью уделённого обязательствам, он садился в угол и засыпал, зажав Шар в своих объятиях и положив на него свою голову. А тот всё рос… и рос… и рос…
И однажды человек осознал, что Шар достиг размера мечты. Только в отличие от мечты, он не мог разбиться и планов для его достижения требовалось совсем не много. Искушение подсказывало ему водрузить его на место одной из разбитых грёз. Он замер в нерешительности и внезапно услышал, как в глубине Шара тикает часовой механизм.

Спасибо.

[Тальчик]

Да не, че-то не в настроении я её исполнять) да и не в тему она тут на этом форуме, она про лубофф и щастье))

Я ещё пару стихотворений новых написала.


Рули, коль уж встал за штурвал, рули,
Иначе не плавают корабли,
Пути, что когда-то тебя вели
Ждут твоего появленья вдали.

Смотри, мы плывем по минному полю.
Возьми в охапку всю свою волю,
Надорви живот, наживи мозоли,
Но руль отпустить - ты свихнулся что ли?!

Держись за штурвал, держись, что есть мочи,
Шторму противясь долгие ночи,
Храня несгибаемым позвоночник,
А курс - туда, куда ты захочешь.

Твои карты и компас лежат в пыли.
Возьми их, а вдруг они б помогли?
Скажи матросам: волны легли,
Мы не окажемся на мели!

Айсберг останется позади.
Хочешь спокойного моря - жди.

* * *

На дно пассажирским рейсом,
Под взором сурового босса.
Боишься этого - смейся,
Смеёшься над этим - бойся.

Знакомой, проторенной тропкой,
Туда, где ты ещё не был.
Хватит тебе быть робким,
Смейся навстречу небу!

В лицо своей чёрной тени,
И пусть все ужасы ночи,
Застынут от удивленья,
Услышав, как ты хохочешь.

Пусть скорчатся в знак вопроса,
Пусть рухнут под собственным весом.
Смеешься над этим - бойся.
Боишься этого - смейся.

[Nabat]

Смеешься над этим - бойся.
Боишься этого - смейся.

Второе стихотворение очень понравилось, особенно прием с зеркальным рефреном последних двух строк из первого и четвертого четверостишия. А вот в третьей строчке третьего четверостишия не хватает одного слога. Предлагаю вместо "вскрикнут" использовать устаревшее "воскрикнут" либо немного другое по смыслу "застынут". Я совсем не специалист по стихоплетству, просто в глаза бросается)

[Тальчик]

Да, и правда так лучше. Ща исправлю. Спасибо, рада, что понравилось. А то я вдобавок на Пикабу анонимно публикуюсь в лиге поэтов, меня там заругали. Такие прям все мэтры сидят =/
Прям хотелось им рассказать, что я с детства в другой стране живу и русский знаю только из дому, грамматике и тем более правилам стихосложения вообще никогда не училась, но не хочется чтоб мне делали поблажки как "иностранке".

[Nabat]

публикуюсь в лиге поэтов, меня там заругали. Такие прям все мэтры сидят =/

Это нормально, главное, что тебе нравится этим заниматься. Знаешь, больше всего запоминается не идеальный слог и размерность, а какое-то неожиданное решение.

[arcmed]

Да, и правда так лучше. Ща исправлю. Спасибо, рада, что понравилось. А то я вдобавок на Пикабу анонимно публикуюсь в лиге поэтов, меня там заругали. Такие прям все мэтры сидят =/
Прям хотелось им рассказать, что я с детства в другой стране живу и русский знаю только из дому, грамматике и тем более правилам стихосложения вообще никогда не училась, но не хочется чтоб мне делали поблажки как "иностранке".

Я видел, не та публика.. Не всем заходит

[Someone Else]

Маленький Джимми не может спать,
Щурится в потолок.
Из шкафа глядит на его кровать
Страшный, голодный волк.

Смотрит на мальчика и молчит
Уже которую ночь.
Простынь - не слишком надёжный щит,
Волка не превозмочь.

Джимми зажмуривает глаза,
Хочется закричать.
Мама сказала: кричать нельзя,
Взрослые лягут спать.

Есть одна сказка, там пастушок
Старших всё время звал,
А когда в самом деле был волк -
Произошёл провал.

Джимми прекрасно знает: Волков
В квартире не может быть.
Он появился из страшных снов,
И сгинет, если забыть.

"Я тебя выдумал, тебя нет",
Вторит он каждый миг.
Если бы мама включила свет...
Перегорел ночник.

Горят глаза зверя, будто огни,
Чудится крик совы...
Нельзя кричать "волки!", если они
Вышли из головы.

Джимми сжимает старенький плед
Трясущуюся рукой,
Когда по квартире ему в ответ
Проносится громкий вой.

Светит из тёмных, ночных глубин
Хищный, живой оскал.
Джимми во мраке совсем один,
Джимми, считай, пропал...

Джимми взволнован, Джимми дрожит,
Считает в уме до ста.
Утром приходят его будить,
И видят: постель пуста.

[tempo]

June, твои потуги на безусловность и суды, тогда как ты не знаешь практически ничего, а то, что узнаёшь, просто не слышишь - иногда раздражают.

Но только до тех пор, пока я не вспоминаю о твоем огромном дефиците признания. И всё становится на места )

Но признание невозможно добыть критикой из кустов, по всем поводам всем вокруг сообщая, как все неправы.
Люди проверяются критическими ситуациями, а не умствованиями типа "а вот я бы ужо..!"